Джон Кризи - Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]
— Куда уж выше! — весело ответил Роджер.
XIX
Грант
— Ну, наконец, — заговорил Чартворд. — Корризон, конечно, может быть самым богатым человеком Англии и величайшим промышленником, но если он причастен к этой некрасивой истории… Только какого черта он ввязался? Ведь он только что достиг договоренности с принцем Азиром, не так ли?
— Вторая по величине нефтяная сделка на протяжении двадцати одного года. Принц едет сюда подписать договор, сэр.
— Тогда это не имеет никакого смысла.
— Еще какой! — заговорил Роджер таким голосом, как будто перед ним находился малый ребенок. — Конечно, не хочу делать скороспелых выводов. В настоящее время Корризон не занимается лично театральной частью своего бизнеса. Этим руководит его жена при помощи двух управляющих. Мы можем обнаружить, например, что кто-то в группе Корризона занимается аферами без ведома хозяина. Но мне думается, что вопрос гораздо важнее, или… как бы тут выразиться? Одним словом, надо глядеть глубже, чем представляется с первого взгляда.
— Что вы имеете в виду?
— Допустите на минутку, что Корризон разорился, — негромко проговорил Роджер.
Чартворд молчал.
— Подобный крах не сулит ничего хорошего… Корризон ворочает миллионами, его разорение привело бы к гибели тысяч, а возможно, десятков тысяч других мелких людишек. Банкротство группы Корризона отразилось бы и на промышленности, коммерции и даже внешних отношениях страны, на внутреннем и внешнем рынке. Конечно, возможно, и не существует никакой связи между Корризоном и попытками убить Азира, но такую возможность нельзя исключить. — Роджер помолчал. — Дорого бы я заплатил за то, чтобы узнать, почему Барнетт оказался на обеде с Корризонами в Милане.
— Даже приблизительно не знаете?
— Нет четких фактов, — уточнил Роджер. — Человек совершает необъяснимые поступки, наживает врагов, которые в конечном итоге его убивают. Он приходит незваным гостем на обед к миллионеру и его супруге с их компаньоном по бизнесу. Почему они не дали ему от ворот поворот? Сердечная доброта и Марк Корризон несовместимы. Но если Барнетт держал их в руках…
— Вы имеете в виду шантаж?
— Судите сами, его только что чуть не раздели посреди большой дороги. А тут он является к Корризонам в качестве их ближайшего друга. Возвращается к себе в гостиницу — и конец. Но если он решил подработать, какое отношение имеет к этому Корризон?
Чартворд молчал.
— Они находились в Милане во время первого покушения, — продолжал Роджер. — Корризон договаривается о предстоящем баснословном соглашении с принцем. Мог ли Корризон каким-то образом повлиять на решение принца?
— В нашем распоряжении целая неделя до приезда Азира, — задумчиво произнес Чартворд, не обращая внимания на вопрос Роджера. — За неделю можно сделать многое. С Корризоном будьте крайне осторожны, предупреждаю. Не дайте прессе оснований заподозрить, будто мы что-то почуяли, иначе они немедленно начнут вопить о попрании чести и достоинства и прочих высоких материях. Не говоря уже о том, что если подобные слухи распространятся, то акции корризоновской компании сразу полетят ко всем чертям.
Он закурил трубку — до ленча, факт, несомненно, сенсационный.
— Вы правы, разорение повлекло бы за собой колоссальные катаклизмы, но не такие, какие были бы в случае убийства Азира в Англии.
— Любой подумает, что… — начал было Роджер, но сразу же замолчал, испугавшись собственного непонятного раздражения и интенсивности охвативших его переживаний.
У Чартворда было совершенно непроницаемое лицо.
— Что случилось?
— Ничего, сэр.
— Не считайте меня глупцом, Роджер. Отчего это вас так перекосило?
Роджер, как бы извиняясь, развел руками.
— Просто я посмотрел на данное дело под иным углом зрения. Я встречался с Азиром и считал, что моя основная задача — сохранить ему жизнь. А не просто, чтобы он не умер в Англии. Думаю, что за это отчасти ответственны полковник Яхуни и генерал Фузал. Они умерли за него и жили ради него, и оба внушили мне идею, насколько важна его жизнь. Неважно, как мы на это будем смотреть, суть остается той же: сохранить принцу жизнь и дать ему возможность наладить дела у него в стране, когда он закончит все визиты вежливости и вернется назад в Ярдию.
— Мне ясна ваша мысль, — буркнул Чартворд. — Ладно, действуйте. И коли дело дойдет до Корризона, займитесь этим сами. Используйте их обед с Барнеттом в качестве предлога для своего визита. Договорились?
— Да.
— Хорошо. Что еще у вас на душе?
— Я по-прежнему считаю, что было бы неплохо спровоцировать огонь убийцы до того, как Азир приедет сюда. Он полетит на самолете. Мы без труда внушим прессе, что он здесь, когда он будет еще Бог знает где. Мы могли бы даже попросить «Глоб»…
Он резко умолк.
Чартворд терпеливо ждал.
— Нет, мы ничего не будем просить у «Глоба», — заговорил Роджер необыкновенно вкрадчивым голосом. — В основном он принадлежит Корризону, не так ли? И его миланский корреспондент был убит…
Ему не надо было заканчивать фразу. Чартворд медленно вступил в разговор:
— У меня такое чувство, Роджер, что дело сдвинулось с мертвой точки и что вы недалеки от истины, когда считаете, что нельзя ограничиваться одним «Братством Зары». В игру втянуты и другие силы. Но, конечно, за сторонниками «Зары» нужен глаз да глаз, не забывайте про них, когда займетесь своей новой линией расследования. И мне думается, что нужно привлечь в скором времени Дэвида Гранта. Если он по-прежнему собирается изображать принца, невзирая на огромный риск, то чем больше он будет в курсе событий, тем вернее. Запомните, мы не можем принуждать его, все зависит от его доброй воли. Посмотрим, что он скажет.
— Хорошо, сэр.
Роджер отправился назад в свой кабинет. Там его ждал Харрисон. Мак ушел. Машина уже была пущена в ход. Роджера ждали десятки отчетов, но большинство из них негативные. Некоторые касались поисков карлика в подразделениях, другие говорили о расследовании убийства Энн Пеглер. Теперь уже было точно установлено, что в ее квартиру проникли во время отсутствия Гвен Дэвис. Ну и масса других бумажек, почти не требовавших его пристального внимания, хотя не исключалось, что отдельные моменты даже в пустых сообщениях имели касательство к данному делу.
Бывали дни, когда почти нечем было заняться. Сейчас не хватало рук. Список забот нарастал.
Проверка Корризона.
Проверка певицы Терезы Пиранделло, имея в виду то, что она стала божеством для принца в Милане.
Проверка итальянского босса «Анджито» Парелли через Северини. Не забывать о явном интересе, проявленном в кафе к Терезе.
Подсказать Северини, что необходимо внимательно проверить весь штат во главе с его владельцем.
Удостовериться, что Гризельда Барнетт находится под надежной охраной. Дознаться правды об обеде Барнетта вместе с Корризонами и о пленках.
Повидаться с Грантом и удостовериться, что он готов к своей роли, и лучше с этим не тянуть, потому что если дублера нет, то теряется весь смысл задуманной операции по провоцированию нападения на Азира.
— Да, нужно прежде всего повидаться с Грантом, — сказал он вслух и поднял телефонную трубку.
Пока он ждал соединения и немного позднее, уже в машине по дороге из Ярда к маленькой квартирке в Виктории, где жил Дэвид Грант, Роджер испытывал разноречивые чувства, такие, с какими раньше совершенно не был знаком. Позабыв о гуманности, он должен был предложить другому человеку навлечь на себя колоссальную опасность, когда возможность оказаться убитым превышала возможность остаться в живых, и все для того, чтобы защитить совершенно чужого человека.
Перед его глазами стоял Яхуни, цветущий, энергичный, веселый.
И Фузал, такой напряженный, взволнованный.
Он представлял себе принца, когда тот болтал с Джанет, и позднее, когда он как бы испытывал огромное облегчение от возможности наконец свободно высказаться.
И он все время, постоянно думай о Гранте.
Грант сам отпер дверь.
Сходство с принцем Азиром в первый момент не бросалось в глаза. Во-первых, у него не было маленьких черненьких усиков, которые значительно меняют выражение лица. Верхняя его часть, включая темные, четко обрисованные брови, была гораздо более похожей. Закрой нижнюю половину лица — и даже люди, близко знавшие принца, несомненно, попадутся на приманку. Грант был примерно того же роста, всего на три четверти дюйма выше Азира. И глаза у них были совершенно одинакового золотисто-карего цвета. Только у Гранта они были отнюдь не стариковскими, как у принца.
Как личность, Грант обладал, наверное, многими положительными качествами, но он был лишен главного — сильной, впечатляющей воли принца.
